Дуэт одиночек. Глава 2.

[Yona_]

Автор: Сарказматик Син
Бета: сам себе бета
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: пианист, скрипач и прочий оркестр
Рейтинг: PG-13
Жанры: Повседневность, Психология, Драма, Юмор, Слэш (яой)
Размер: Миди

Описание: История о гении и упорстве, тщеславии и одиночестве, о музыке, единой для всех и стирающей границы противоречий.



Публикация на других ресурсах: Публиковать нельзя.



Экспозиция. День второй.

Лучи утреннего солнца нежно скользнули по лицу Вислава. Вислав неохотно приоткрыл один глаз, потом другой, так же нежно послал солнце куда подальше и перевернулся на другой бок. Его состояние в данный момент еще давно в точности описал Булгаков, только если Лиходееву угрожали расстрелом, то над Тополевским нависла угроза в лице дотошного концертмейстера Штольца. Случайное ли это совпадение или злая шутка судьбы, но господин Герберт был самый что ни на есть настоящий Штольц, причем хорошо знакомый с русской классикой. Поэтому утренний подъем Вислава начался сегодня, как и всегда, с трели мобильного телефона и уже поднадоевшего приветствия:

- Добрый день, Илья Ильич!

- День, день, еще петухи поют... - лениво пробурчал в ответ Тополевский.

- Если у тебя нет с утра репетиций, это не значит, что нужно провести все свободное время в постели.

- А было бы неплохо... - и парень мечтательно вздохнул. В Вене он уже находился третьи сутки, но из-за обилия дел и недостатка сна они буквально слились в один. Поэтому сейчас Вислав недоумевал, почему его лишают возможности полениться, и тихо про себя скрежетал зубами на трудоголика Штольца. О, куда ушли прекрасные годы, поведенные с чутким понимающим преподавателем пражской консерватории...

- Тем не менее, я звонил напомнить о твоей репетиции с мистером Антоном Весенем. Не опаздывай, не для вас одних зал занят.

- Как будто я хоть раз опаздывал... Ладно, все понял, до свидания, - и он отключился раньше, чем Штольц успел бы что-либо вставить.

Мгновение сна было безвозвратно утеряно, и теперь ничего не оставалось, кроме как оторваться от кровати и подобающим образом встретить новый день. Вислав вытянулся во весь рост и еще раз мысленно обругал стандартные постели. Что ни говори, а он и есть тополь. Длинный, тонкий, жилистый, больше издалека похожий на одну огромную ветвь, торчащую из земли под прямым углом, этакая естественная колонна между твердью и небом.

Приняв душ и облачившись в темно-синюю рубашку и черные брюки, Вислав принялся медленно расчесываться, не из аккуратности, просто чтобы убить время. Волосы тоже длинные, как и он сам, прямые, темного насыщенного цвета каштана, обрамляющие высокий выпуклый лоб с едва заметной бороздой преждевременной морщины. Виславу нравилось эффектно зачесывать их назад длинным пальцами, прикрывая глаза. Не то чтобы из какого-то позерства - ему просто нравились красивые вещи. Все, что он делал, несло на себе след той особой мужской элегантности, которая затмевает любые физические недостатки и оставляет после себя в воздухе фантомные струи сигаретного дыма.
Вена за окном приветливо светила солнечным шаром. Вислав здесь второй раз, в первый был зимой, несколько лет назад. Нельзя сказать, чтобы она накрепко въелась в его сознание, но мало кого Вена может оставит равнодушным. Однако чего-то ей не хватало. Это что-то Вислав обрел в Зальцбурге, где провел всего лишь чуть больше половины дня, растянувшуюся в его воспоминаниях на маленькую жизнь. Он словно блуждал в ином мире, раскинувшемся на широких площадях и узких извилистых улочках, у берегов полноводной, мирно синеющей Зальцах и подступающем к подножию Альпийских гор. Многих деталей он уже не помнил, но сохранил в душе этот образ сказочного города, окутанного февральской дымкой, что открылся перед ним во всем великолепии со стен крепости Хоэнзальцбурга, в прозрачно-чистой вышине голубого неба. Да, если где-то и должен был родиться такой гений, как Моцарт, то это место не могло бы быть чем-то иным, кроме Зальцбурга.

Но сказочный город остался далеко, сейчас нужно было придумать себе занятие до вечера. Можно было бы поупражняться, но в этом нет необходимости. Самое лучшее, что на данный момент смог придумать Вислав - прогуляться вблизи Хофбурга. Не долго думая, он накинул легкое черное пальто, сразу прихватил скрипку и покинул номер.

***

- Нет, убери от меня эту несчастную розу! А ну отошла, гоу эвэй, мазафака!

Настырная цыганка плюнула в Игоря заковыристым ругательством и все-таки отошла, теребя в руках веник повядших цветов, что так упорно пыталась всучить парню на протяжении десяти минут.

- Даже здесь это жулье шляется, хоть домой езжай!

- А дома культурные гопники и не менее образованные цыгане... - флегматично протянул Антон.

- Дома можно договориться, а эти ни бе, ни ме...

- Договориться? - Антон недоверчиво осмотрел друга. - Мы с тобой об одной и той же стране говорим?

- Пф, просто ты нежный Весень, в центре Ростова и на Орбитальной по ночам не гулял, пороху не нюхал, - с видом знатока самодовольно заметил Игорь. В его сознании Антон совершенно справедливо утвердился как милый домашний ангел, главными врагами которого были разве что школьные задиры. Ну, или еще страшные завистливые одноклассницы. Если бы в Весене отсутствовала природная блондинистая стервозность, можно было бы уже наряжать его в белоснежную рясу и лепить на спину крылышки.
Посреди их пути Игорь внезапно понял, что ему жизненно необходимо попасть в Альбертину на выставку Матисса и Моне. Сначала Антон испугался, потом сослал это на местный воздух и покорно последовал за другом окультуриваться. Во всяком случае, эта идея намного лучше, чем угнать первый попавшийся фиакр и катать на нем по всей округе наивных туристов...

От обилия народа, запахов, музыки, иностранной речи кружилась голова, каждую минуту казалось, что ты затеряешься в этом многоголосом море и будешь выброшен на совершенно незнакомый клочок земли, даже не обозначенный на карте. Только неуемная болтовня Игоря и напоминание о вечерней репетиции не позволяли Антону окончательно опьянеть.

Они дошли до внутреннего двора дворца, представляющего собой обширную зеленеющую поляну, испещренную тропинками и укрытую тенью многочисленных деревьев, и, не сговариваясь, устроили бродячий привал - то есть растянулись на густой мягкой траве.

- Вот всегда бы так! Устал - а под боком шикарный газон...

- Предлагаешь линолеум в комнате заменить на огород?

- А что? - Игорь резко встал на колени. - Ты представь: пришел после учебы, никаку-у-ущий, и сразу лицом в траву. А рядом в углу яблонька или апельсин растет. И еще помидорки на подоконнике. Да... Не будь я виолончелистом, стал бы садовником!

- То же мне, Чехов, - усмехнулся Антон. - Давай тогда еще и домашних голубей на убой разводить. Представь, как расходы на мясо сократятся, а ведь их еще можно соседям толкать...

- Да ну тебя! - наигранно-обиженно вскинулся Игорь. - С тобой только о прекрасном разговаривать.

- Это обо мне? - ехидно подметил Антон.

- Ага, красавица ты наша. Только и слежу, волнуюсь, чтобы цыгане не увели. У них, поди, желтоглазые блондинки в цене будут. А ты еще и играешь, и поешь, и орешки не грызешь, и гадости всякие говорить умеешь, ну прям пэрсик!

- Я еще яичницу жарить умею...

- Все! Бэру! Мама, звони братьям! - и Игорь залился низким заразительным смехом. Антон лежал на спине, прикрыв глаза, и широко улыбался
. Кажется, Матисс их все-таки не дождется... Да и зачем им эти отжившие своё импрессионисты, если и своя жизнь полна сочных красок? Зачем бродить по музеям, когда можно лежать на мягкой траве, заложив руки за голову или раскинув их в стороны, вдыхать бодрящий весенний воздух и слушать журчание человеческой речи на неизвестных языках?

Сквозь сомкнутые веки Антон видел красноту сияющего солнца. На пару мгновений краснота сменилась тьмой, а рядом пронеслись чьи-то легкие шаги. Когда он открыл глаза и оглянулся вокруг себя, неизвестный наблюдатель уже скрылся. Только в группе прохожих мелькнул высокий стройный черный силуэт.

- Игорь... - задумчиво промолвил Антон. - Рядом был кто-нибудь?

- М-м? - парень нехотя приоткрыл один глаз и привстал. - Я ничего не заметил. Да и какая разница? Пока не трогают, нет и проблем.

- Ага, пока не трогают... - согласился Антон. Но черный силуэт все равно внушал ему смутное беспокойство.

***

"Это определенно был он", - размышлял Вислав, без труда проскользая в толпе прохожих, наводнивших окрестности Хофбурга. Он не ожидал встретить его на улице в центре Вены. Не в том смысле, что Антон не мог там находиться - где ему еще быть, как и любому только прибывшему туристу? - но он не думал, что натолкнется во всей этой многолюдной массе именно на него. Сомнений нет, это не мог быть кто-то иной, кроме Антона. Пусть и прошло довольно много лет - сколько, восемь? - но черты этого красивого правильного лица сохранились в памяти Вислава вполне узнаваемыми: те же высокие скулы, прямой чуть вздернутый нос, узкий округлый подбородок, четко очерченные капризные губы... Даже волосы лежат теми же крупными волнами, аккуратно обрамляя лицо. И глаза наверняка те же - желтые, точнее, янтарные, или даже медовые, в обрамлении густых черных ресниц. Только лицо стало мужественней, черты резче, пропала детская припухлость щек - ее заменили выразительные впадинки. Вислав рассматривал его всего пару секунд, после чего поспешил скрыться в толпе. Почему он не оповестил его о своем присутствии, не сказал пресловутое "Привет"? Он не знал, но чувствовал, что сейчас не время - до вечера они еще должны отдохнуть друг от друга, чтобы потом официально встретиться. Вислав не любил делать что-либо кое-как и невпопад, каждое событие в своей жизни он принимал соразмерно с его важностью.

Поэтому сейчас он совершенно не обращал внимания на болтовню своей спутницы. А спутница, кажется, не обращала внимания на то, что ее игнорируют.

- И этот немец начинает учить меня, как держать смычок, представляешь?.. Эй, Тополь, не спи! - спутница потрепала его за локоть. Да, тактом Майя не отличалась и к многочисленным просьбам Вислава не прикасаться к нему и, тем более, не трясти за конечности, оставалась глуха.

В его планы вообще не входило с ней сегодня видеться. Он просто вышел на улицу, на метро проехал недалеко до здания оперы и, когда проходил мимо него, аккурат в этот момент Майя выпорхнула на улицу после утренней репетиции. Отвязаться от внезапного спутника шанса не было, да и невежливо это как-то. Тем более, Майя была для Вислава единственным человеком со времен консерватории, которого он мог назвать другом. Первое время в Праге и без того некоммуникабельный Тополевский вовсе не мог наладить с кем-либо контакт из-за языкового барьера. И тут подвернулась не в меру общительная и энергичная Майя из Москвы, буквально вытащившая его из кокона уединения. Позже он освоил чешский и уже мог свободно на нем изъясняться. Только круг друзей от этого не особо расширился, если не сказать, что он так и остался отрезком, вторым концом которого была виолончелистка со звучащей фамилией Шереметьева.
Теперь она во всех красках описывала коллег по оркестру и отдельно - по смычковому квартету. Особое внимание в рассказе уделялось какому-то немцу, окрещенному "самовлюбленным индюком" и "надменным колбасником". Но Вислав слушал. Терпеливо. Даже вставил пару комментариев, чтобы девушка не решила, что он умер.

- Слушай, как насчет зайти куда-нибудь, выпить кофе? Не знаю, как ты, а я с утра еще ничего не ела, живот завывал вместе с инструментами.

- Почему бы и нет? Если честно, сам немного голоден.

Немного, да, совсем. Со вчерашнего дня желудок Вислава был оставлен наедине с пищеварительными соками, и теперь он тонко намекал недовольным бурчанием на то, что его хозяин - бесчувственная эгоистичная скотина с замашками анорексички.

В итоге они решили пройтись до "Джулиус Майнл" и провести там часок в уютной атмосфере хорошего и недорогого кофе. Время незаметно текло в направлении вечера, и Вислав уже даже был благодарен Майе за эту внезапную встречу. Хотя бы одна встреча сегодня доставила ему удовольствие.

@темы: рассказы, музыка